Обратная связь
gordon0030@yandex.ru
Александр Гордон
 
  2002/Август
 
  Архив выпусков | Участники
 

Секты

   № 128 Дата выхода в эфир 28.08.2002 Хронометраж 47:00
 
Почему люди идут в секты и что это такое? Попытка найти современные ответы на вечные вопросы, стремление заполнить духовную пустоту? Может, если бы традиционные религии могли удовлетворить эти потребности, секты не были бы так популярны? О современном состоянии религий, зомбировании и тоталитарных сектах историк Борис Фаликов и священник Георгий Кочетков.

Участники:

Георгий Кочетков — священник, магистр богословия

Борис Зиновьевич Фаликов — кандидат исторических наук, религиовед

Вопросы для дискуссии:

• Богословское определение секты. Ереси как источник возникновения сект. История сект в христианстве.

• Научное определение секты в социологии религии (типология Трельча «церковь-секта-культ»). Неизбежность возникновения новых терминов вместо «секта», так как меняется религиозная реальность.

• Процессы секуляризации и глобализации способствуют появлению «сект» нового типа, которые ученые предпочитают именовать «новыми религиозными движениями» (НРД). Типы НРД.

• Антисектантское или антикультовое движение. Причины его возникновения. Порождаемая им мифология («тоталитарные секты», «зомбирование» и т. д.). Чем различаются борьба с «сектами» в России и за рубежом?

• Почему люди идут в секты? Пытаются найти современные ответы на вечные вопросы, ищут братские духовные отношения, пытаются заполнить духовную пустоту, понять себя и т. д. Если бы традиционные религии могли удовлетворить все эти потребности, секты не были бы так популярны. Поэтому Церкви следует заниматься не борьбой с сектами («контрмиссией»), а позитивной миссионерской работой.

• Бесполезность борьбы с «сектами» на государственном уровне. Гонения в духовной сфере приводят лишь к популярности гонимых. Государству следует бороться с преступностью, в том числе и в религиозной среде. А преступники — это, прежде всего, преступники вне зависимости от религиозной принадлежности.

• Какая судьба ждет «секты» в России?

Обзор темы

СЕКТА, СЕКТАНТСТВО (лат. Secta — учение, направление, школа). В христианстве понимается как принадлежность сектам — ограниченным группам, отпавшим от Вселенской Церкви и жестко требующим признания правоты своего вероучения, связанных с ним морали и образа жизни. При этом отвергается как ложное все, что относится к вере и жизни за пределами секты. В более широком смысле сектантство означает узость мышления, фанатичную приверженность своему и отрицание ценностей не своего, групповые предрассудки, обскурантизм и пр. Дух сектантства встречается и в исторически древних церквах, сохранивших в безупречном виде свое вероучение, но не сумевших осуществить евангельский идеал. По словам архиепископа Иоанна Сан-Францисского, дух сектантства «есть дух душевной (не духовной) ревности. Это — рационализация веры, блюдение чистоты веры и потеря глубины. Это ущерб любви».

Между сектой и ересью разница. Ересью обозначается содержание самого учения; поэтому можно сказать: «секта ариан состояла из таких-то лиц» и «секта ариан учила, что Сын Божий сотворен». И с другой стороны: «ересь ариан состояла в признании Сына Божия тварью», «ереси арианской следовали или держались такие-то лица». Между сектой и вероисповеданием резкой разницы нет; секта есть вероисповедание, которое с точки зрения большинства считается ложным или вредным. На официальном языке в эпохи религиозной борьбы одна и та же община зовется то сектой, то церковью или исповеданием, смотря по отношению к ней правительства. Главнейшие ереси периода с I по VII вв. начинались не с отрицания церковного учения и авторитета, а с попыток выяснить и формулировать какой-либо пункт учения, не отлившийся еще в твердую догматическую формулу. Инициаторы этих ересей не сознавали себя в оппозиции с непрерывным церковным преданием, а напротив, считали себя выразителями и продолжателями его. Подвергшись соборному суду и осуждению, они и их последователи или подчинялись этому суду, или разрывали общение с церковью и начинали свою особую религиозную жизнь. При этом, поставив уже в одном пункте учения свою мысль выше мысли церковной, они чем далее, тем смелее отрешались от церковного авторитета как в развитии своего только что осужденного догмата. Между тем, своеобразные религиозные мыслители более поздних времен, особенно начиная с Реформации, имели дело уже с подробно развитым, сформулированным и надлежаще авторизованным церковным учением, но касались этого учения в его целом или в самих его основах, а не в частном пункте; таким образом, они оказывались по отношению к нему прямо в таком положении, в какое древние ереси приходили лишь в указанной второй своей стадии.

Христианские секты классифицируются удобнее всего по источникам, откуда они черпают свое учение, заменяя тем авторитет и предание церкви, и по тем путям, которыми они разрабатывают эти источники. Порывая с преданием господствующей церкви как с ложным, сектанты неохотно порывают с христианским преданием вообще и безусловно; напротив, они стремятся представить себя наследниками, продолжателями и хранителями исконного подлинного предания, забытого или искаженного церковью с более или менее древних времен. Для сектантского сознания вообще, характерен мотив вечного возвращения к чистоте Кодекса, Закона, в отличие от устремленного в будущее сознания Церкви. Понятно, что чем секта радикальнее, тем отдаленнее период, в котором она усматривает начало искажения подлинного христианства и образования ложного предания; поэтому большинство сект останавливается на первых временах христианства, когда никакого или почти никакого писаного предания еще не было; документальным источником веры является у них одно Писание. При этом они становятся лицом к лицу с вопросами, занимавшими церковную мысль на заре богословия: о пределах Откровения, об отношении Ветхозаветного и Новозаветного Откровения и о том, как Откровение охватывается человеком, понимается им и влияет на него. От решения этих основных вопросов зависят все вероучение, организация и этико-социальные понятия сектантов, чем вполне оправдывается указанный выше принцип классификации сект. Сообразно ему, секты делятся на: 1) библейские или (более или менее) иудействующие, 2) евангелические и 3) имеющие свое тайное писание (примером первых могут служить наши жидовствующие и другое субботники; примером вторых — молокане; примером третьих — мормоны).

Наконец, в глубокой древности и снова в новейшее время были мыслители и секты, полагавшие, что религиозная истина дана не в одном лишь Ветхом и Новом Заветах, что крупицы ее рассеяны повсюду — в лучших языческих религиях, в творениях философов и поэтов и т. д. Это — секты синкретические (гностики, толстовцы). С другой стороны, по взгляду на пути усвоения и разработки религиозной истины секты издавна делятся на рационалистические и мистические. Первые считают разум единственным посредником между Откровением и человеческим сознанием и даже отказываются признавать за Откровение все, что выше или против разума (так что разум у них не только посредник, но и судья Откровения — в этом разница православного и сектантского богословского рационализма); вторые веруют, что Откровение сообщается человеку и помимо разума, несказанно и таинственно (путем экстатических видений и пророчеств и т. п.). Примером первых могут служить антитринитарии, в России — молокане (последние не отрицают прямо троичность и другие таинственные догматы, а считают их бесполезными и не стоящими внимания); примером вторых — древние монтанисты, квакеры и наши хлысты. Приемы, посредством которых сектанты-мистики получают свои откровения, нередко интересны с точки зрения психологии и психопатологии; полученные откровения они часто ставят даже выше Писания («буква мертвит, дух животворит»).

Везде, где существует государственная религия в той или иной форме или в основу государственных и общественных отношений положены определенные этические принципы, этика неразделима с политикой, — то секты весьма часто являются общинами, оппозиционными не только по отношению к церкви, но и по отношению к государственному и социальному порядку, построенному на иных, чем признаваемые сектой, началах. Древние христиане являлись в известных случаях «противниками законов» и в Иудее, и вообще в Римской империи. Христианские государства отчасти осуществили в своем законодательстве и социальном строе идеи своего исповедания, отчасти установили обоюдный компромисс; секта, понимающая этические обязанности по-своему, становится к псевдохристианскому, по ее мнению, государству в те же отношения, в каких первоначальные христиане стояли к государству нехристианскому: «справедливо ли пред Богом — слушать вас более, нежели Бога...». Умеренные секты ограничиваются тем, что уклоняются от общественных обязанностей, несовместимых с их этико-социальными идеалами, и безропотно несут правительственные взыскания; наиболее рьяные прямо стремятся к социальной реформе всего человечества сообразно этим идеалам. Примером первых могут служить наши духоборы, примером вторых — анабаптисты первого периода (до 1536). Социальные идеи на религиозной почве являются в сектах обыкновенно в той форме, которая в православном богословии носит название нравственного мистицизма. Церковь говорит, напр, что суды, война, клятва суть, по евангельскому учению, зло, и в идеальном обществе им не должно быть места; но они являются злом, главным образом, как доказательство того, что люди нравственно несовершенны — корыстны, несправедливы, жестоки, лживы. Поэтому бороться с этим неизбежным пока злом надо не отказами от присяги, военной службы и т. д. и не уничтожением этих учреждений внешне-законодательным путем, а посредством постепенного воспитания всех членов церкви в такой нестяжательности, справедливости, кротости, правдивости, чтобы мало-помалу суды, войны и клятвы сами собою вывелись бы из употребления, отпали как никому ненужные. Секты, наоборот, часто полагают, что именно учреждения тормозят совершенствование людей; церковь, признает, что от их упразднения, при несовершенном состоянии личностей, выиграли бы лишь худшие общественные элементы. Кроме указанных причин секты становятся иногда в оппозицию к власти в силу теории, что законна лишь правоверная власть.

ПРИЛОЖЕНИЕ:

1) Свящ. Георгий Кочетков, магистр богословия.

ХРИСТИАНСТВО И ДРУГИЕ РЕЛИГИИ.

Религий и религиозных, а также мистических сект и практик было, есть и будет очень много. Это и составляет некоторую проблему для христианства, исповедующего единую Истину в едином Боге, а также единство человеческого рода, созданного по единому образу Божьему, содержащемуся в каждом человеке. Поэтому не случайны часто задаваемые в наше время вопросы: «Как же, если Бог один, может существовать множество религий?» Или: «Неужели все религии ложны и только христианство (православие) единственно истинно?» Или: «Неужели все нехристиане (неправославные) погибнут? А если они ничего не слышали о Христе и христианстве?» Или наоборот: «Неужели возможно спасение вне Христа и Его Церкви, ведь сказано: „Уверовавший и крещенный будет спасен...“ (Мк 16:16)?». Или: «А может быть, разные религии — лишь разные пути к одному и тому же единому Богу, а различия между ними — лишь по форме, а не по содержанию, и объясняются только историческим, культурным и национальным своеобразием того или иного народа?».

Религии мира могут быть классифицированы с разных позиций. Одна из важнейших классификаций — их деление на мировые и немировые. К мировым религиям относятся все религии, вышедшие далеко за рамки одного народа, страны, континента. Остальные называются немировыми, часто просто национальными. К мировым религиям принято относить три: христианство, ислам (мусульманство) и буддизм.

Другая общепринятая классификация религий — деление на монотеистические и языческие.

Монотеистические религии — это религии, которые исповедуют не просто одно божество, численно одно, как это могло быть уже в Древнем Египте и Древней Индии, но одного-единственного Бога — Святого Бога, открывшего Себя в древности патриарху Аврааму, Бога-Творца, создавшего небо и землю, т. е. весь видимый и невидимый мир со всеми его мирами, давшего в нем жизнь животным и дух человеку. Таким образом, это не просто религии единобожия, а религии Авраамовой и библейской традиции. Их насчитывается столько же, сколько и мировых — три. Это те же религии, только вместо буддизма к ним относится иудаизм. Иудаизм — не мировая, а национальная религия, которую исповедует большинство евреев, а буддизм — хотя и мировая, но не монотеистическая, а языческая религия, ибо она не приобщена к Авраамовой традиции единобожия. Примером же немировой (национальной) и немонотеистической (языческой), но также великой религии в наше время может служить индуизм. Итак, беря за точку отсчета христианство, начнем разговор с мусульманства.

Что такое мусульманство, или ислам? Это единственная, кроме христианства, мировая и монотеистическая религия. Она возникла в первой половине VII в., в 630 г. Она широко распространена и до сих пор бурно разрастается.

«Символом веры» мусульманства является формула:

«Нет Бога, кроме Аллаха, и Магомет — Его пророк». В мусульманстве все гораздо проще, чем в христианстве: верь согласно «символу веры», совершай пять раз в день молитву, один раз в год, в месяц рамадан, пост, добровольную очистительную милостыню и один раз в жизни — паломничество в Мекку, а если не можешь в Мекку, то в подобные святые места, например в Иерусалим.

Таким образом, с одной стороны, для ислама характерна максимальная упрощенность. Слово «ислам» и переводится просто как «подчинение» (Богу). Ислам проповедует, начиная с первых дней своего существования, — и это хорошо видно в Коране, основной вероучительной книге ислама, — возвращение к вере Авраама, вере, с нашей точки зрения, хотя и в истинного Бога, но еще несовершенной, ибо не знающей откровения Моисеева Закона, Давидовой Надежды и откровения Любви, данного во Христе и через Христа как Сына Божьего и Сына Человеческого. Для последователей ислама Бог непостижим и недостижим. Его нельзя познавать, а поэтому в нашем смысле слова духовной жизни человека там нет, как нет там и таинств, иерархической церкви и т. д.

Но с другой стороны, упрощенность ислама ведет к некоторой противоположности. В исламе жить сложно (только сложность эта иная, чем в христианстве с его бременем свободы), ибо Бог говорит только через пророка Магомета, который преподает своим последователям все законы жизни, и до мелочей, до мельчайших подробностей регламентирует все формы жизни человека через толкователей этих законов. Поэтому в исламе огромную роль играют законы шариата, т. е. предания, или традиции.

Неудивительно поэтому, что ислам нередко носит откровенный сектантско-законнический (отсюда происходит и его фанатизм), эклектический и мифопоэтический характер, вплоть до расцвеченной сказочности. Это именно вера, обычно сильная и связанная с верностью, но фанатичная и слепая, т. е. больная недостатком Любви и опыта Богопознания, что подрывает и ее пророческое основание. Она включает в себя многие элементы иудаизма, христианства и даже дуализма и иного язычества, причем главными остаются все же христианские черты. Иисус для мусульман (как и Ной, Авраам, Исаак и Иаков, Моисей и Давид) — один из величайших Божьих пророков. В одном месте Корана Он даже прямо называется Христом — Мессией. Но все же для них Он меньше Магомета, Он — Христос, но не Сын Божий. Правда, выражение «Сын Божий» они понимают не так, как мы, а поэтому и отрицают с ним не совсем то, что мы утверждаем.

Таким образом, за признание Иисуса Христом мы могли бы их назвать даже ветвью христианства в широком смысле слова, или христианской сектой, но только очень большой и неправославной (еретической), ибо они не знают Христовой благодати — откровения о Боге как Святой Троице и о Христе как Богочеловеке, Спасителе мира и каждого верующего человека.

В исламе есть несколько направлений с довольно натянутыми отношениями, даже враждой между ними. Главные из них — сунниты и шииты. Кроме того, существует мистический, как бы монашеско-аскетический орден суфиев и есть различные богословско-философские школы. Однако все мусульмане чувствуют себя членами единой общины (уммы).

Третьей мировой религией является буддизм. Он возник в VI–V вв. до н. э. в Индии. Будда (т. е. Просветленный) Шакьямуни показал путь ухода человека от тотальных страданий в этом падшем мире. В буддизме до сих пор самой сильной является его отрицающая сторона, его апофатическая правда о мире сем и жизни в нем.

Буддизм на вершине своего учения отрицает грубое идолопоклонство и кастовое неравенство людей, но с другой стороны, это — утонченный пантеизм, в нем нет откровения и познания трансцендентного личного Бога. Тем более нет в нем откровения благодати Христовой.

Буддийский «бог» разлит в природе как ее духовная первооснова, как духовный абсолют и свет. Он не имеет личного имени. Человек, уходя из этого мира и тем самым от страдания, должен достичь простого соединения, слияния с этим божеством по принципу «ты одно с тем», что означает, в частности, преодоление дуализма субъекта и объекта (правда, увы, безличное и безличностное). Здесь необходим отказ человека от всех желаний, их преодоление.

Но растворяясь таким образом в божественном абсолюте, человек не только обретает абсолютный покой и уходит от всех страданий в свет нирваны, но и теряет всего себя. Он действительно уходит от своей индивидуальности, самости и своеволия, но не обретает и своей духовной личности.

Для буддизма (как и для родственного ему индуизма, о котором мы будем говорить ниже) характерна развитая мифология, трансцендентальная мистика и соответствующая ей богатая аскетическая практика очищения души и тела своими, часто сокрытыми и укорененными в космосе силами. В нем также имеется несколько течений (главные — махаяна, в том числе ламаизм и дзен, и хинаяна). До XX в. с христианством буддизм почти не сталкивался.

Как мы уже говорили, буддизм — языческая, немонотеистическая религия. А языческие религии не знают пути «сверху вниз», они знают только путь «снизу вверх», т. е. путь трансцендентального познания божественного в отрыве от пути трансцендентного Откровения Бога.

Не зная же Откровения и единого истинного святого личного Бога — Творца всего мира и нашего Небесного Отца, они имеют только то, что так или иначе можно познать лишь изнутри падшего человека и мира, в том числе из актуализируемого естественными, своими силами образа Божьего в человеке, из общественных и природных связей и соответствующего опыта.

Поэтому и в таком язычестве может быть много ценного и правильного, отчасти даже истинного. Вот почему, хотя языческие боги суть не боги (см. 4 Цар 19:18; Иер 2:11, 16:20; 1 Кор 8:5 и Гал 4:8), совсем ложных религий в мире нет (ср. Пс 81:1, 96:7, 134:5, 135:2; Рим 1:20), а язычники, если живут по совести, хотя лично и не знают Бога во Христе, все же имеют надежду на спасение (см. Рим 2:6–29, особенно 14–15) — Духом Святым, Который «дышит, где хочет» (Ин 3:8).

Буддизм, например, есть весьма тонкое и благородное, в лучшем смысле этого слова, язычество. Но много дало и дает человечеству и иное язычество Востока — Египта, Вавилона, Персии, Индии, Китая, как и Древней Греции, Рима и т. д. Такое язычество глубоко и серьезно и требует соответственного отношения с нашей стороны. Но работа по узнаванию и отделению частей правды и истины в язычестве от неправды и неистины в нем же (см. Быт 6:1–6) только началась. Здесь еще нет общей картины и должной последовательности.

Особое значение в наше время среди языческих религий, кроме буддизма, имеет индуизм, великая индийская национальная философская вера, возникшая задолго до буддизма. В рамках пантеизма он мудро учит о мировом и человеческом духе, т. е. брахмане и атмане, призванном к полному трансцендентальному единству. Но в индуизме, как и во всяком язычестве, сильно развит магизм. И для него характерно безличностное, а к тому же еще и кастовое, отношение к человеку, выражающееся, в частности, в учении о переселении душ. В Индии он имеет множество школ, сект и направлений, не сводимых друг к другу. Он впитал в себя даже буддизм. К нам индуизм часто проникает через йогу и оккультные секты, теософию, антропософию, кришнаитов, рерихианцев, учения многочисленных гуру. (См. Фаликов Б. З. Неоиндуизм и западная культура. М., 1994. Интересна и его статья о так называемом «Тибетском евангелии», доказывающая его теософское происхождение: Современные размышления по поводу одной старинной подделки // Народы Азии и Африки. М., 1990. № 4, а также Православная община. М., 1992. № 2. С. 80–85.).

Такой же не мировой, а национальной, но не языческой, а монотеистической религией является иудаизм. Заметим, что никогда не должно путать понятия «иудей» (точнее, «иудаист») и «еврей». Иудей, или иудаист, — это человек, который исповедует определенную религию — иудаизм, а еврей — это человек определенной национальности. Еврей может исповедовать любую религию или не исповедовать никакой, что в наше время еще нередко и бывает, а иудаистом в принципе может стать человек любой национальности и культуры.

Иудаизм не есть религия времен Ветхого завета или земной жизни Господа Иисуса Христа, как часто думают. Хотя в иудаизме и сохраняется многое от той веры, в том числе ожидание Мессии, однако иудаизм уже немыслим без возникших позже учений Талмуда, каббалы, хасидизма и т. д.

Иудаизм часто играл и играет роль средства сохранения национального единства, особенно в еврейской диаспоре, он и сейчас стоит на закваске книжников и фарисеев, выбирая скорее Бараббу вместо истинного Машйаха — Иешуа.

Храма и соответствующего культа в иудаизме с 70 г. н. э. до сих пор нет. Его заменяют многочисленные, разбросанные по всему миру синагоги и дома верующих. Заменяют, конечно, лишь в той мере, в которой они вообще могут заменить богослужения Иерусалимского храма.

Для иудаизма тоже характерны разные течения — от ортодоксального до весьма модернистского. Его отношение к христианству в целом скорее настороженное, и даже враждебное, что особенно хорошо видно в узко-ортодоксальных кругах и районах современного Израиля, в котором христианину, особенно еврею-христианину, жить очень трудно, почти невозможно.

Очень большую роль в иудаизме играет Талмуд — комментарии и комментарии на комментарии к Библии. Среди его правил есть и весьма хорошие, и весьма сомнительные. Например, иудею не позволено подходить к христианину ближе, чем на три метра (несмотря на это, среди евреев во все века нашей эры были истинные христиане, в наше же время их стало еще больше, чем раньше).

Но, к сожалению, подчас иудаизм становится уже даже не национальной, а прямо националистической силой, более охраняющей свой народ по плоти, чем Божью Истину, и тем самым ввергающей его во все новые беды и страдания в мире. В этом символ развития (и деградации) иудаизма до сего дня. «Сбой», который произошел во времена Иисуса Христа, когда время посещения Господом Иерусалима не было узнано («во славу Божию и Израиля»!) бывшим тогда богоизбранным народом, все дальше уводит этот народ от Бога, от истинного откровения во Христе, т. е. от того откровения, которое они отвергли.

Впрочем, и сейчас среди иудеев разных толков можно найти искреннее и праведное следование за Богом и Его Законом, и даже открытость к Богу во Христе и Его Церкви.

Говоря о существующих ныне религиях, мы должны различать, говорим ли мы вообще и книжно о той или иной религии, либо об этой же религии в ее современном и реальном состоянии. Сейчас для нас более важно именно современное состояние религий, а не вообще образ той или иной из них. Почему? Для христиан очень важно сохранять христианство по его духу и смыслу одним и тем же, так как «Христос всегда один и тот же». Это тождество не зависит от различий в развитии форм христианской жизни, в том числе форм культа. Этот принцип не зависит и от тех недостатков и искажений, которые есть в христианской жизни. Поэтому мы определенно можем сказать, что и сейчас по своему духу Церковь Христова (православная, во всяком случае) та же, что и в апостольскую пору. В нехристианских же религиях обычно бывает наоборот, ибо в них часто до сего дня существуют очень консервативные древние внешние формы, а дух и смысл их менялся и меняется. Так изменчивы и все крупные и значительные религии: мусульманство, иудаизм, буддизм, индуизм. Поэтому, чтобы человеку познать их, ему в принципе будет недостаточно знать только их книжные источники и историю (а для познания христианства может быть достаточно знания только о том, как покаяться, обратиться к Богу во Христе и принять в Церкви Дар и благодать Святого Духа).

Говоря о существующих религиях, также надо всегда помнить, что христианство — не только и не столько религия, ибо в нем — вся полнота жизни и духовной связи людей с Богом, друг с другом и с миром. Все остальные учения и духовно-аскетические практики есть религии, ибо все они всегда частичны, хотя также претендуют на всю жизнь человека, на весь дух, всю правду и всю истину.

И еще нужно помнить, говоря с нехристианами или о них, что нельзя реагировать только на их слова, термины и самоназвания, делая из них мертвые ярлыки, требующие однозначного к себе отношения. Важно знать, что стоит за этими словами. Очень часто одно и то же слово (или иная форма) несет в себе разный дух и смысл, которые нужно еще выявить.

Кроме того, надо учитывать, что внутри одного и того же определенного течения или одной и той же религии могут существовать не только различные типы духовности, но и целые различные направления. Например, в мусульманстве — это те же сунниты и шииты, а в иудаизме — тот же ортодоксальный и неортодоксальный иудаизм. Есть там теперь даже движение так называемых мессианских евреев, которые признают Святую Троицу, Иисуса как Христа и святое Крещение, хотя внешне и не выделяются из традиционного иудейства.

К слову говоря, это довольно развитое течение в Америке, а теперь и не только в Америке. Есть оно и в Москве. Такие «мессианские евреи» скорее похожи на древних иудеохристиан, хотя вопрос о мере их православия и не прост. «Обновленный иудаизм... отказался от множества элементов религиозного закона, приблизил строй службы в синагоге (которая стала называться „храмом“) к строю службы в протестантских церквах и отказался от основных догм иудейской ортодоксии: веры в Мессию, который восстановит Израильское царство... Эти догматы стали толковаться... в духе расплывчатого либерального прогрессизма (эпоха Мессии — это создаваемое в результате усилий всего человечества справедливое общество и т. п.)» (Религия в политической жизни США. 70-е-нач. 80-х годов. М., Наука. С. 171.)

И еще важно помнить, что к нашему времени все религиозные направления и религии испытали то или иное влияние христианства, а потому уже выработали свое отношение к нему, а следовательно, выработали и свои защитные от него механизмы как формы самосохранения, которые часто существуют скрыто, завуалированно.

Особенно они развиты в тех религиях, которые много соприкасались в своей истории с христианством, например в иудействе и мусульманстве. Но сейчас они почти сложились и в индуизме, и в буддизме, чему очень помогли различные теософские учения, в том числе у нас и рерихианство (агни-йога). Они облачили старый индийский языческий дух в одежды, внешне более или менее приемлемые для людей христианской культуры. То же самое можно сказать об антропософии (штейнерианстве), в которой христианских элементов больше, чем в теософии, но которая тоже есть нехристианское течение.

Все эти скрытые механизмы не надо ни недооценивать, ни переоценивать; в то же время ни забывать о них, ни слишком бояться их нельзя. Правда, надо помнить и то, что кроме них в мире существуют и другие — открытые «враги нашего благовестия», пусть пока и не очень многочисленные (это выражение апостола Павла, который так говорил об иудеях, не принявших веру во Христа, хотя и близких ему по крови, за которых он был готов отдать очень многое, даже быть отлученным от Христа, но которые и для него все же оставались врагами Евангелия Христова).

Таким образом, в мире, обществе и человеке «дьявол с Богом борется», и очень часто это — жестокая битва. Конечно, в итоге, в ней Бог во Христе победит Духом уст Своих, но только если христиане не забудут о евангельском отношении к врагам.

Итак, если говорить в целом, то чем же являются для нас разные религии? Об этом, на мой взгляд, прекрасно сказал священник Сергий Желудков в своей книге «Почему и я — христианин». Вот его слова: «Разные религии суть как бы различные системы связи религиозных людей с божественным и между собой».

Вот прекрасная формула, если только ее правильно понять, если не путать божественное с Богом, ибо не всякое божество есть Бог. Божественное может включать в себя и трансцендентное, и трансцендентальное. Здесь может подразумеваться и неотмирный Бог, и всевозможные божества в мире сем. Поэтому сюда, действительно, можно включить все религии мира, а если понимать христианство и как религию, то и христианство.

Далее о. Сергий пишет: «И даже внутри религии, например индуизма или нашего христианства, есть разные ступени и типы, степени религиозности. Все это разнообразие показывает великую зависимость восприятия божественного от человека, одновременно от его ограниченности и от его свободы. И другие религии истинны в том, что у них есть общего с Христианством».

Это очень хорошие слова, если их не понимать эгоистически, не понимать узко. Поистине во всех религиях есть какая-то часть правды и даже истины, которая иногда превосходит и само их учение, их доктрину, и даже данную религию в целом, но которая ей почему-то свойственна и которая всегда хороша.

И эта же часть, правда, подчас лишь потенциально, но, к сожалению, не актуально, содержится и в полном Христианстве, в том или другом пласте его Писания и Предания. Очень часто именно благодаря тому, что мы можем увидеть истинного и хорошего в других (это относится и к другим христианским конфессиям), мы актуализируем в большей мере свою собственную потенцию. Поэтому никогда не следует бояться встречи с другими, не такими, как мы, людьми, причем по-настоящему открытой и любовной встречи.

Здесь не надо входить в какие-то крайности, но живые, открытые отношения, свидетельствующие о нашей христианской любви, у нас могут быть со всеми людьми, независимо от принципов их веры и жизни. Только тогда везде найдется что-то хорошее и для нас полезное.

Если же мы еще покажем это хорошее самим этим людям (то, что действительно у них хорошо) и если еще тактично и с любовью им покажем то, чего у них нет, чего им недостает (а при особо благоприятных обстоятельствах — и то, что у них нехорошо), то всякий искренний, честный и благодарный человек нас очень хорошо поймет и за нами к Богу пойдет. А мы не будем ни фанатиками, т. е. носителями веры без любви к ближнему, ни предателями своего истинного Бога и своей истинной Веры (что, к сожалению, очень часто в наше время бывает, поскольку нас постоянно «заносит» то в одну, то в другую сторону).

Итак, надо не спорить с инаковерующими, не просто переубеждать их, а благодатно свидетельствовать им и действовать по «принципу дополнительности», т. е. восполнять для каждого человека его положительный опыт своим положительным опытом. И он всегда поймет и примет нас. Вот это — самое главное, именно в этом смысле слова о. Сергия Желудкова замечательны.

И в заключение — самый трудный и важный вопрос: как отграничить в христианстве, а тем более в других религиях, истинное от ложного? Каков здесь критерий доброго и истинного?

Ясно, что таким критерием в данном случае не может быть наука, ведь все религии духовны и поэтому ненаучны (точнее, инонаучны). Здесь необходим духовный опыт распознавания истины, добра и красоты по духу и плодам (вспомним нашу беседу о Предании и преданиях: Священное писание и Священное предание Церкви, ее писания и предания // Кочетков Г., свящ. «Идите, научите все народы»: Катехизис для катехизаторов. М., 1999. Тема IV. С. 107–143.).

Дары оценки плодов и различения духов — это благодатные дары, которые особенно ценны в наше время в Церкви. Это не субъективные, но в то же время и не объективные вещи, а поэтому надо еще выработать особый язык для духовного общения с любым открытым и честным человеком, с чего бы он ни начинал и какой бы путь он прежде ни прошел.

Здесь есть еще одна большая проблема: это глубокое различие культурных и духовных традиций разных людей. Но всякий человек выше культуры, которая всегда должна быть производной от него. Человек, даже очень традиционный, призван к царственной свободе в духе и во всей своей жизни, в том числе к свободе от культурной, национальной, исторической и прочей инерции. Такому-то человеку и открывается путь к Богу и Его Истине, которая жива, ибо она есть воскресший Христос.

2) Архиепископ Иоанн Сан-Францисский (Шаховской). СЕКТАНТСТВО В ПРАВОСЛАВИИ И ПРАВОСЛАВИЕ В СЕКТАНТСТВЕ.

Ошибочно думать, что все православные суть действительно не сектанты и что все сектанты суть действительно не православные. Hе всякий православный по имени таков по духу, и не всякий сектант по имени таков по духу, и в настоящее время в особенности можно встретить «православного» — настоящего сектанта по духу своему: фанатичного, нелюбовного, рационально узкого, упирающегося в человеческую точку, не алчущего, не жаждущего правды Божией, но пресыщенного горделивой своей правдой, строго судящего человека с вершины этой своей мнимой правды — внешне догматически правой, но лишенной рождения в Духе. И, наоборот, можно встретить сектанта, явно не понимающего смысл православного служения Богу в Духе и Истине, не признающего то или иное выражение церковной истины, но на самом деле таящего в себе много истинно Божьего, истинно любвеобильного во Христе, истинно братского к людям.

И наличие таких смешений в христианском обществе не позволяет легкомысленно подойти к вопросу вероисповедных отношений. Сектанты грешат в непонимании Православия, но и мы, православные, не следуем своему Православию, не понимая их, сектантов, иногда удивительно пламенно и чисто устремленных к последованию за Господом, к жизни в Hем, Едином...

Мы, православные, веруем, духовно видим, что имеем полноту человечески выраженной истины. Hо это совсем не значит, что мы уже следуем этой полноте истины и что эта полнота наполняет нас. Мы иногда имеем ее только на языке...

...Есть сектанты, которые горят духом и любовью к Богу и к ближним гораздо более, чем иные православные, и вот этот дух горения любви к Богу и к человеку есть признак истинного жизненного Православия. Кто его не имеет среди православных, тот не истинно православный, и кто его имеет среди неправославных, тот истинно православный... Всякому православному ясно, что православные по своему умоисповеданию люди часто являются не только не назиданием для общества, но прямым развращением этого общества... Революция показала, обнажила слабый слой православного русского священства, но она же подчеркнула мученическое исповедничество православной жизни у большинства священников. Кто-то сказал, что наличие сектантства показывает религиозность народа. Можно сказать и так: наличие сектантства показывает православность народа, его горение духа, его стремление к идеалу, его жажду не внешней религии, но внутренней, жажду своего сердечного завета с Богом. И это по существу есть Православие. В наличии сектантства православный, а тем более священник, всегда более виноват, чем сектанты. Думать так — не является ли думать по-православному, беря на себя вину и ответственпость за отделившихся братьев. Иначе не будет Христовой правды — если не взять на себя вину. Человеческую правду сложно осуществить в признании виновными сектантов, но Христова правда иная, «безумная» для мира, мудрая лишь — для Бога.

Hи спорами, ни диспутами, ни препирательствами, ни грубыми обличениями нельзя показать ту положительную силу Духа Божьего, который живет в Православии, который есть само Православие, Этот Дух можно выявить лишь в безумном по-человечески отречении от своих разумных прав и предоставлении Суда — Духу.

В православной апологетике надо, прежде всего, делать ясное и твердое ударение на разъяснении смысла вероучения и на показании этого вероучения в жизни. Hадо ясно понять, что Православие есть страшный Огонь, как Святые Тайны... этот Огонь либо преобразит, либо сожжет. Православие создало дух русского народа, но оно же и сожгло русский народ. Hеправда, что русский народ сожжен большевизмом; он сожжен Православием, он сделался недостойным причастником Святыни Полноты веры и эта Святыня опалила его. Здесь закон Божьего Духа, закон Церкви. Сектантство — это неправославное искание путей Православия. По немощи человека оно совершается не вглубь, а вбок, т. е. не в догмате, а около догмата... Исповедание православного Символа веры есть запечатление Евангелия. Символ должен совершаться в жизни, стать реальностью. У одного человека он совершенно не реален в жизни, хотя этот человек произносит его каждый день на молитве; у другого вера является в жизни любви его ко Господу Иисусу Христу, к Отцу Hебесному и Духу Святому, и она отражается на лице его, на словах и всех поступках. Кто же ближе к Царствию Божию? Ответ ясен. Конечно, второй, неправославный по имени, но православный по духу и истине, наученный самим Духом.

Православные по самоисповеданию, по самоутверждению должны понять, что Православие это отнюдь не привилегия и не повод к осуждению других, и не гордость. Православие, наоборот, есть смирение, есть исповедание полноты Истины, как правды, так и любви. Православие должно побеждать только сиянием своим, как Сам Господь, а отнюдь не пушкой — стальной или словесной, все равно... Оно сияет в том, кто смирен в своем Православии, кто чистоту веры понимает не разумом только маленьким своим, но духом, всей жизнью... Можно сказать, что нет на земле совершенно православных людей, но что частично православны и сами так называемые православные и те, кто не считает себя в православии, но считает во Христовой Церкви и жизнью живет во Христе. Православие — солнечный свет, лежащий на земле. Светит для всех, но не все освещаются им, ибо кто в подвале, кто закрыл свои окна, кто закрыл свои глаза... Hо невольно возникает вопрос: не есть ли эти мысли, хотя бы в самой малой мере, отказ от чистоты православной веры, от той чистоты, ради которой столько было пролито крови и ревности святыми отцами?

О нет, это не только не отказ от чистоты православности, но это есть защита и исповедание именно ее.

Возьмем для примера почитание святых, молитвы к ним. Сектант — неразумно, не по духу — отрицает эту ветвь жизни духа. Мы утверждаем ее духовную реальность во Христе. Может ли спастись человек, не признающий этой реальности? Страшный вопрос. То, что должно служить как помощь спасения, может ли быть как предлог осуждения, если не воспользоваться этой помощью? Что святые ищут — прославления себя, или Бога? Конечно, Бога. И всякое истинное прославление святых есть прежде всего — прославление Бога: «Дивен Бог во святых Своих...» Значит, если мы прославляем «прямо» Бога и прославляем действительно, нелицемерно, — святые и ангелы, конечно, ликуют, радуются, духовно лобзают такого прославляющего. Hаоборот, если человек поет величание и акафисты святым, а в жизни своей не имеет любви к их духу — духу Христовой чистоты и правды, и любви, не является ли этот человек более поругателем святых, чем прославителем их? Благодаря ему, может быть, многие перестали прославлять святых, соблазнившись такими результатами его прославлений... О, сколь косно и грубо плотское мудрование человеческое, как распинается чистейший Дух Господень в людях!

Установления Православной Церкви суть школа духа, самая удобная, если проходится в духе. Все в Православной Церкви должно оживлять и одухотворять. Вина человека, если он оземляется. Мы, православные пастыри, — учители во Христе. Учитель Един — Господь Иисус Христос, и никто — вне Его — не может быть учителем. Мы учим лишь, как повиноваться Единому Учителю, Мы не во имя свое, но во имя Христово учителя. Hо вот мы видим, что кто-то выучился быть учеником Христовым без нас. Что же? Будем ли мы против него восставать, как хотели апостолы восстать против тех, кто «не ходит с ними» (Лк 9,49), но получили достойную отповедь Учителя, годную и для нас, православных пастырей. Мы радоваться должны, что человек силою Всемогущего Духа, который «дышет, где хочет», чудесно преобразил свою жизнь и приносит Богу плод. Hам не ясен путь Духа в этом человеке? Hо разве мы поставлены судить о путях Духа, если плоды Духа ясны нашим глазам? От плодов велено знавать. Плоды же ясно определены у апостола (1 Кор 13, 4–8). Hепрощаем грех один только — против Св. Духа, против любви к Hему. Любящий неправду, восхваляющий грех, наслаждающийся злобой, повинен в этом грехе, но никак не умственно признающий или умственно непризнающий, т. е. видящий душою или невидящий душою — той или иной истины. Если я духовный дальтоник не вижу того или иного цвета в природе духовного мира, но остальные цвета вижу так же, как видят все, неужели я отверженный? Я скорее должен быть предметом особых попечений, особого сострадания. Сектант, который верует в Пресвятую Троицу, в необходимость духовного рождения, в необходимость сознательного отношения к крещению, в необходимость верующим не стыдиться веры своей среди равнодушных, но исповедовать ее перед всеми, верует каждому слову Священного Писания и из ревности по этой вере считает лишним все иные проявления откровений Духа Святого в Церкви за 1900 лет (откровений, кои не противоречат, но разъясняют скрытое в Евангелии) — этот сектант неужели должен быть злобно гоним нами, православными? В чем же тогда будет наше Православие? Пе только сектантов, этих братьев наших по вере в Единого Спасителя и Искупителя мира, мы не должны злобно, раздражительно и грубо гнать и осуждать. Мы никого из людей не смеем злобно или раздражительно осуждать. Мы можем заметить ошибку, слабость, если сами чисты, но соболезнующе. Hемилосердно мы должны только изгонять грубый дух мира сего из своего сердца. И тогда наше Православие засияет. Ибо средство немыслимо оправдать целью. Hельзя Православие защищать по-язычески или по-иудейски. Чистота Евангельского Духа — Православие Святое — должна защищаться евангельски, бесстрастно, мудро, с великою любовью к той душе, за которую пролита Богочеловеческая кровь.

...Hадо открыто признать тот несомненный факт, что среди всех исповеданий веры в истинное Боговоплощение, на земле совершившееся в Господе Иисусе Христе, Альфе и Омеге спасения, среди всех призывающих Его Святое Имя — есть духовно рожденные люди. И среди православных, и среди римо-католиков, и среди протестантов разных направлений и оттенков. Обратный факт таков, что среди и первых, и вторых, и третьих есть люди, не родившиеся духом во Христе, не возненавидевшие зла, не возлюбившие Бога всем сердцем, всем помышлением. Все те, коих Православная Церковь принимает без крещения, все те суть христиане — братья православных во Христе, и отношение к ним должно быть особенно братское, любовное. Говорим, особое, ибо братское отношение должно быть у человека ко всем людям. Как может православный обратить кого-либо к вере, сети не будет у него для этого человека любви? Как узнает этот человек ту веру любви, если не увидит любви у тех, кто ее проповедует?

Гордость мерзка пред Богом, и мы, православные, вразумляемся сейчас не только за грехи своей плоти, но и за грехи своего духа. «Ты говоришь: Я богат... (православен!), — а ты жалок и ниш, и слеп, и наг» (Откр 3, 17), — говорит Господь гордящемуся нелюбовному православному человеку. Придет ли то благословенное время, когда засияет подлинное Православие в тех, кто носит Его имя?! Засияет кротость, милостивость, чистота, любовь нелицемерная о Христе к каждому человеку, к каждой твари. В наши дни сияет вера православная в мученичестве русских людей. По и в некоторых сектантах — мучениках и исповедниках, как и в католиках, изгоняемых и мучимых за веру Христову, — прославилось Православие, истинное, нелицемерное, гораздо более чистое и святое, чем в тысячах теплохладных, боязливых, имеющих только имя, «будто живых» (Откр 3, 1), но на самом деле мертвых последователей нашего чистого догматического учения.

Hаше Православие здесь лишь отблеск, лишь отзвук Православия небесного, его вечной истины, вечных совершенств. Догматически оно чисто отражается в учении Православной Церкви, но оно есть дух и жизнь и имеет плодом своим — только жизнь. Православие есть добрый плод, и о дереве надо судить только по плодам, по результатам его цветения. Пусть цвет некрасив, пусть листья колючи и сухи, пусть дерево низкоросло и неказисто, пусть даже поломано... Hо если плод сладкий, чистый и питательный — то дерево православно в плодоносности своей. И, наоборот, пусть пышны цветы и листья, пусть огромно и чудно дерево, сети плод несъедобно горек, ядовит или ничтожен, то ничто не явит истину Православия этого на вид выделяющегося дерева. И жалко будет оно, сети само станет выделять себя и превозноситься над другими деревьями.

Hо в чем практически состоит дух сектантства, против которого надо вооружаться молитвою и трезвением? Дух этот есть дух душевной (не духовной) ревности. Это — рационализация веры, блюдение чистоты веры и потеря глубины. Это ущерб любви. Hекоторые православные по-сектантски защищают свое Православие, орудуя текстами Писания или канонами, как палками, браня сектантов, или своих же православных (примеры древних и новых расколов), защищая веру свою без надежды на Бога, без любви к человеку. И наоборот, в некоторых сектантах проявляется православный дух в отношении того или иного вопроса. Hапример, в отношении непонимания общения с Hебесною Церковью (святыми) все сектанты будут «не признавать» этого общения, и не желая приобщаться к его опыту Духа, горделиво отвергать это общение, но один сектант будет обличать православных за их «идолопоклонство», другой — «отдаст суд Богу», и лишь кротко помолится о просвещении братьев православных светом истины. И гот, и другой будут вне опыта православного общения с Hебесной Церковью, но один будет неправославно настроен (первый), другой — православно, и несмотря на свое неправославное исповедание веры, может быть, окажется пред Богом более православным, чем иной православный, общающийся со святыми чисто внешне — обрядно, но не поступающий в жизни по заповедям Евангельским, не стремящийся сердцем к духу святых.

Все повинны. «Hет праведного ни одного» (Рим 3, 10) — это надо понять. И не осуждать друг друга, но помогать друг другу, учиться правде друг у друга. Сколько перегородок тогда падет!

Если бы Господь ограничил Себя теми законами спасения, которые понятны нашему человеческому уму, нам бы всем пришлось погибнуть. К безмерному счастью человеческому — это не так. Законы спасения Божьего шире наших пониманий, вернее сказать — глубже. Ибо Спаситель — Господь, а мы — люди, тварь ничтожная и окаянная пред Богом. И «вся наша праведность — как запачканная одежда» (Ис 64, 6)... Вся православность наша действительно «как запачканная одежда»... И сознание этого только выявляет, только подчеркивает безмерную истину, глубину и величие Православия.

3) Борис Фаликов. НОВЫЕ РЕЛИГИОЗНЫЕ ДВИЖЕНИЯ ХРИСТИАНСКОГО И НЕХРИСТИАНСКОГО ПРОИСХОЖДЕНИЯ.

В последние годы в России быстро растет число новых религиозных движений (НРД). Некоторые из них имеют местное российское происхождение (Богородичный Центр, Белое братство и т. д.), но большинство попадает в страну из-за рубежа. Многие из них хорошо известны как западным ученым религиеведам, так и христианским богословам, которые, естественно, не могут закрывать глаза на это сложное явление. В консервативных христианских кругах НРД (здесь их чаще именуют «культами») вызывают крайне негативную реакцию и воспринимаются как проявление «темных сил зла», но либеральные богословы призывают не делать столь скоропалительных выводов. Явление это далеко неоднородное и нуждается в серьезном богословском исследовании, которое невозможно вне атмосферы межрелигиозного диалога. В этом ключе выдержаны как рекомендации в отношении НРД Всемирного совета церквей (ВСЦ) и Всемирной федерации лютеран (ВФЛ), совместно принятые в 1987, так и последние заявления на этот счет Ватикана (1989, 1991).

Однако богословское изучение и возможный диалог с НРД могут занять немалое время. Между тем практически каждый из нас в той или иной мере сталкивается с ними в своей повседневной жизни. Как нам относится к ним? Это далеко не праздный вопрос не только для тех, кто ищет свой духовный путь, но и для того, кто уже сделал выбор. Объективная и достоверная информация об НРД — это первый шаг в выработке нашего отношения к этому явлению.

Истоки происхождения современных НРД крайне разнообразны. Прежде всего — это восточные религии (индуизм, буддизм и т. д.). Новизна движений этого типа заключается в том, что древние религии действуют в новых для них культурах и соответствующим образом приспособляются к ним. Другим источником возникновения НРД является западная оккультная традиция, претендующая на глубокую древность, но организационно оформившаяся лишь в 18–19-x столетиях (масоны, розенкрейцеры, теософы). Третий источник — процесс дробления собственно христианской традиции, который достиг своего апогея в протестантизме. Мормоны, адвентисты, свидетели Иеговы и т. д. — плоды этого явления. Еще один немаловажный источник — язычество, культурная реабилитация которого, начатая романтиками в прошлом столетии, привела к созданию разнообразных неоязыческих групп в столетии нынешнем. И, наконец, последний, но, вероятно, самый перспективный источник происхождения НРД — синкретизм, т. е. смешение всех вышеперечисленных элементов в самых разнообразных пропорциях.

НРД восточного происхождения

Международное общество сознания Кришны (ИСКОН). Создателем этой организации на Западе является свами Бхактиведанта Прабхупада (1896–1977). Однако истоки современного кришнаизма восходят к бенгальскому мистику Чайтанье (1486–1534). В последней четверти прошлого столетия его учение было реформировано. Одним из основных результатов реформы стала возможность его распространения за пределы Индии путем обращения иностранцев. Однако на практике эта возможность была осуществлена спустя почти столетие свами Бхактиведантой. В 1965 г. он перебрался из Индии в США и основал кришнаитский храм в Нью-Йорке. Кришнаизм быстро распространился и в другие страны. В настоящее время в мире насчитывается около 200 центров, примерно четверть из них в США.

В России первое знакомство с кришнаизмом состоялось в 1974 г., когда Прабхупада посетил Москву. В начале 80-х гг. его ученик Харикеши свами совершил посвящения первых российских кришнаитов. Однако движение подверглось гонениям со стороны властей и ряд его участников был арестован. В 1987 ИСКОН был зарегестрирован Советом по делам религии и с тех пор распространяется в стране легально.

В основе кришнаитского учения лежит вера в Кришну как высшее единое личное божество. Остальные боги индуистского пантеона и иных религий являются его аватарами (воплощениями). Главное средство религиозного спасения — бхакти — любовь, связующая верующих с Кришной. Среди основных ритуалов — санкиртана — речитативное повторение многочисленных имен Кришны, и прасадам — совместная трапеза, в ходе которой поедается пища, освященная перед образом Кришны.

В последние годы ИСКОН пытается наладить богословские контакты с представителями других религий и ищет возможности создания условий для межрелигиозного диалога.

Трансцендентальная медитация (ТМ) Основатель движения, Махариши Махеш Йоги, родился в Индии в 1918 г. (по другим данным в 1911 г.). Монах одного из десяти индуистских монашеских орденов, основанных, по преданию, великим индийским мистиком Шанкарой, он создал в 1958 г. международное «Движение духовного возрождения». Его целью было распространение легкой и доступной техники медитации, получившей название «транцендентальной». Как считал Махариши, чем большее число людей овладеет этой техникой, тем чище станет «мировое сознание», а стало быть зло в мире пойдет на убыль. Поэтому с самого начала его главной заботой был количественный аспект распространения ТМ. Умелое использование средств массовой информации, маркетинга и рекламы привело к стремительному распространению ТМ в 60–70 гг. Махариши и его ученики сознательно приглушали религиозную сторону ТМ. По их мнению, это должно было улучшить отношение к ТМ со стороны традиционных религий и науки. Для первых она переставала составлять конкуренцию, для второй — становилась естественным союзником в качестве «научного метода релаксации». Кроме того, это позволяло обучать ТМ в школе, армии и государственных учреждениях, которые в условиях отделения церкви от государства закрыты для «религиозной пропаганды». Однако эта тактика не дала ожидаемых результатов, и в 1978 ТМ была признана «религией» постановлением федерального суда США.

Действительно, религиозный характер ТМ вряд ли вызывает сомнения. В ее основе лежит традиционная индуистская медитация с применением мантр — специальных звукосочетаний, сосредоточившись на которых, сознание должно достичь «высшего блаженства». Кроме того, в движении имеется программа, целью которой является обучение левитации и другим «магическим совершенствам».

В настоящее время ТМ продолжает осуществлять из своей штаб-квартиры в Швейцарии так называемый «мировой план», целью которого является создание 3600 центров по всему миру с тысячей учителей в каждом из них. Таким образом на каждую тысячу жителей планеты будет приходится один инструктор ТМ, что, по мнению Махариши и его сторонников, приведет к изменению планетарного сознания и наступлению «Века просветления». Однако пока этот план далек от осуществления — в США, где ТМ пользуется большей популярностью, чем в других странах, имеется не более 300 центров. Более того, по мнению исследователей, число активных сторонников ТМ в мире измеряется в десятках тысяч, а никак не в миллионах.

Международный фонд Ошо (Раджниша) Основан Бхагваном Шри Раджнишем в 1974 г. в Пуне (Индия). Раджниш (1931–1990) сменил свое имя на Ошо в 1989 г. Родившись в семье джайнов и получив светское образование, Раджниш несколько лет преподавал философию в Джабалпурском университете и лишь затем встал на стезю религиозного учительства. Созданное им учение носило крайне эклектичный характер, включая в себя элементы практически всех восточных религий. Отказ от традиционной аскетики, как и в случае с Махариши Махеш Йоги, повлек за собой критику со стороны индийских гуру, но сделал Раджниша популярным на Западе. В 1981 г. он с группой своих учеников перебрался в США, где основал в шт. Орегон город Раджнишпурам. Создание альтернативной религиозной коммуны, где, по слухам, практиковалась свободная любовь, в американской глубинке вызвало мощную волну протеста среди местного населения. В 1985 г. под давлением властей коммуна распалась и Раджниш был выслан из страны. Однако, вопреки общему мнению, движение не распалось. Продолжает оно существовать и после смерти основателя, насчитывая около 250 центров в 40 странах мира.

Успех учения во многом объясняется тем, что Раджнишу удалось объединить в нем элементы разных восточных религий с новейшими западными методами психотерапии. Разработанные им религиозные упражнения включают в себя «динамическую медитацию»(медитацию в движении), «кундалини медитацию» (на основе кундалини йоги), «медитацию натарадж» (вариант шиваитской йоги), «медитацию гуришанкар» и т. д. Одна из последних разработанных им медитаций — «мистическая роза» — длится три недели. В первую неделю участники смеются по три часа в день, во вторую — плачут, и в третью — хранят молчание. Прошедшие посвящение нео-саньясины получают новое имя, должны носить «малу» (ожерелье из 108 бусин с фотографией гуру), и регулярно заниматься медитацией. Однако отречение (саньяса) подразумевает не отказ от мирской жизни, а синтез духовного и материального начал.

Раджнишизм не расположен к диалогу с традиционными религиями, предпочитая включать их элементы в свой новый синтез. В свою очередь, он зачастую подвергается критике со стороны представителей этих религий за принципиальный отказ от аскетики и использование элементов тантризма, истолкованного в духе сексуальной вседозволенности.

НРД оккультного происхождения

Теософия и Антропософия Теософское общество было основано в 1875 г. в Нью-Йорке Е. П. Блаватской (1831–1891) и Г. С. Олкоттом (1832–1907). В 1877 г. Блаватская опубликовала «Изиду без покрова», в которой попыталась осуществить свой первый синтез западного оккультизма, легший в основу теософского учения. Попытка оказалась не слишком удачной и в 1879 г. Блаватская и Олкотт перенесли свою деятельность в Индию. Новая версия учения, дополненная многочисленными элементами восточных религий, была встречена с большим вниманием, и теософия начала быстро распространятся в Европе, Азии и Америке. После скандала в Индии, связанного с разоблачением ряда ее «оккультных чудес», Блаватская была вынуждена уехать в Европу, где и выпустила свой основной теософский труд «Тайная доктрина» (1888). После смерти Блаватской и Олкотта следующее поколение теософов продолжало успешно распространять учение по миру, включая и Россию (официально с 1907 г.). Однако теософию подстерегал ряд расколов, самый крупный из которых произошел в 1912 г., когда тогдашний теософский лидер А. Безант (1847–1933) объявила индийского юношу Джидду Кришнамурти совместным воплощением Будды и Христа. После этого от теософии откололось ее немецкое отделение во главе с Р. Штайнером (1861–1925), создавшим свое собственное учение — антропософию, в котором он попытался вернуться к западным оккультным источникам, соединив их с собственным эзотерическим толкованием христианства. Антропософия оказала заметное влияние на искусство «Серебрянного века» в России, где она была связана с такими именами, как А. Белый, М. Волошин, М. Сабашникова и др.

В настоящее время теософия в значительной мере растеряла свою международную известность, однако продолжает издательскую и лекционную деятельность в Европе (в основном, в Голландии), в Индии и в США, где она раскололась на ряд мелких организаций. Самая крупная, сохранившая название «Теософское общество» с центром в Уитоне, шт. Иллинойс, насчитывает около 5 тыс. членов. Однако влияние идей Блаватской на современные НРД по-прежнему весьма велико. Аналогичная судьба и у антропософии. Нынешнее антропософское общество не может похвастаться большим числом сторонников, которые в основном проживают в Германии, Швейцарии и США. Но идеи Штейнера продолжают оказывать заметное влияния на современные оккультные группы. Кроме того он оказал определенное влияние на педагогику (Вальдорфские школы), сельское хозяйство и альтернативную медицину.

В основе теософского учения лежит идея о человеческом сознании (монаде) как искре сознания божественного, которая отпала от своего высшего источника и погрузилась в материю. Проходя через череду перевоплощений, сознание эволюционирует ко все более высоким состояниям, просветляя и свою материальную оболочку. Оболочка эта неоднородна и состоит из астрального, эфирного и иных тел. Результатом эволюции будет новая раса высших существ, однако ряд монад уже эволюционировали до высоких состояний и составляют небесную иерархию, члены которой (махатмы) помогают развитию остального человечества. Махатмы, как настаивала Блаватская, и внушили ей идею создания теософского общества как своего рода лаборатории по выведению нового совершенного человечества. Поэтому три главные задачи общества — это создание всемирного братства людей (зародыша будушего человечества), сравнительное изучение религии, философии и науки (для создания единой идеологии будущего) и исследование оккультных способностей (с целью их повсеместного распространения).

Антропософское учение Штайнера сохраняет главный теософский постулат — веру в духовную и материальную эволюцию человечества путем череды перевоплощений и развития оккультных способностей. Основное различие заключается в акценте на западное эзотерическое наследие, что привело к отказу от роли махатм. В процессе своего развития человечество, по Штейнеру, опирается на «импульс Христа», который открыл людям глаза на их собственную божественную природу.

Использование теософией и особенно антропософией элементов христианства, с одной стороны, создает предпосылки для диалога, а с другой — затрудняет его из-за крайне субъективной интерпретации ими христианского учения.

Сайентология. Создатель сайентологии — Л. Р. Хаббард (1911–1986) вначале получил известность как автор ряда фантастических романов. В 1951 г. он издал книгу «Дианетика — наука душевного здоровья», в которой излагал свой метод лечения психосоматических заболеваний — дианетику. Этот метод был встречен в штыки официальной медициной, но привлек внимание широкой публики своей многообещающей простотой. Книга стала бестселлером, а Хаббард, продолжая опыты с дианетикой, стал акцентировать в ней религиозные элементы (воспоминания о прошлой жизни, выход сознания за пределы телесной оболочки и т. д.). В 1953 г. в Фениксе, шт. Аризона была основана Церковь сайентологии, которая стала быстро распространятся вначале в странах английского языка, а затем в Европе и Латинской Америке. В настоящее время сайентология быстро обретает известность и в странах Восточной Европы, включая Россию. Церковь имеет очень сложную и разветвленную управленческую структуру, которая во многом напоминает структуру международных корпораций. Ее центр расположен в Лос-Анжелесе. По данным самой церкви, число ее членов составляет около 10 мил. человек более, чем в 600 церквах почти в 60 странах мира. Однако некоторые ученые оспаривают столь большое число членов, проводя различие между теми, кто прошел процедуру «одитинга» (основная сайентологическая религиозно-терапевтическая практика) и активными членами. С момента своего создания сайентология столкнулась с заметным противодействием не только медиков, но и более широкой публики. Основные претензии, часто выливавшиеся в судебные иски против церкви, сводились к тому, что сайентология — это светская организация, объявившая себя религией, чтобы уклониться от уплаты налогов, и сайентология — это сомнительная психотехника, наносящая ущерб здоровью. Однако со временем ее религиозный статус был признан практически во всех странах, а сайентология начала подавать судебные иски против своих «обидчиков» и зачастую выигрывать их. В настоящее время подозрительное отношение к сайентологии сохраняется в основном во Франции и Германии.

В основе сайентологического учения лежит идея (сходная с теософской) о том, что человечество — это бессмертные души (фетаны), потерявшиеся во времени, пространстве и материи (мэст) и забывшие о своем истинном происхождении, перевоплощаясь из одного тела в другое. Причина забывчивости гнездится в «реактивном уме», который подсознательно регистрирует реакции человека на разного рода душевные и телесные травмы. Эти реакции (инграммы) можно удалить с помощью специального метода (одитинга), который очищает сознание и делает человека «клиром». Чем больше подобных людей будет на земле, тем меньше на ней будет преступности, войн, наркомании и т. д.

Подобно Трансцендентальной медитации, сайентология не препятствует своим членам оставаться христианами, буддистами и т. д. и настроена на религиозный диалог. Однако основной корпус ее идей вряд ли совместим с христианским мировоззрением.

НРД христианского происхождения

Церковь Иисуса Христа святых последнего дня (мормонов). Основана Джозефом Смитом (1805–1844). В 1820 г. молодой Джозеф имел таинственное видение, которое он истолковал, как явление Бога — Отца и Иисуса Христа. Ему было сказано, чтобы он не вступал ни в одну из существующих протестантских церквей (Джозеф склонялся к методизму), ибо все они заблуждаются. Видения продолжались. В 1823 г. Смиту явился ангел Морони и сообщил ему о существовании золотых пластин, на которых была записана история древних народов, населявших Америку (по Смиту, потомков евреев, добравшихся до Нового света задолго до рождества Христова). «Перевод» Смитом этих записей и лег в основу «Книги Мормона», которая, наряду со специфически истолкованной Библией, и является «священным писанием» мормонов. В последовавших видениях Смиту и его ближайшим сторонникам явился Иоанн Предтеча, посвятивший их в священство «по чину Ааронову», которому следовало учредить «истинную церковь Иисуса Христа» на месте многочисленных и разрозненных протестантских сект. Церковь была основана в 1830 г., но сразу подверглась гонениям со стороны местного населения.Особую неприязнь вызывала полигамия мормонов, которую они практиковали вслед за ветхозаветными патриархами (по разным сведениям, у Смита было от 27 до 84 жен). Спасаясь от гонений, мормоны перебрались вначале в шт. Огайо, где Смит и его брат были убиты толпой недругов, а затем в шт. Юту. На рубеже веков мормоны отказались от полигамии, которая была объявлена вне закона американским правительством. В настоящее время это одна из наиболее богатых религиозных организаций США, из рядов которой вышли ряд известных американских политиков и предпринимателей. Активная миссионерская деятельность мормонов (каждый член церкви мужского пола обязан посвятить миссионерству два года своей жизни) сделал их одной из самых стремительно растущих религий мира. По данным на начало 90-х гг. число мормонов составило около 8 мил. человек, из которых примерно две трети проживают в США. Во главе церкви стоят Президент, «Совет 12 апостолов» и «Кворум семидесяти». Процесс распространения мормонов по разным странам сопровождался некоторой децентрализацией организации и ростом самостоятельности местных общин.

Основные доктринальные отличия мормонов от традиционных протестантских деноминаций: вера в то, что Божественное откровение продолжается и земное царство Христа будет осуществлено на американском континенте. Согласно мормонской эсхатологии, земные семейные связи сохранятся и на небесах. С этой целью в храмах практикуется специальный обряд «крещения» умерших родственников новообращенных мормонов. Однако мормонские ритуалы по-прежнему носят эзотерический характер, и в храм допускаются только члены церкви. По сведениям, полученным от бывших мормонов, некоторые обряды напоминают масонские (Смит какое-то время входил в одну из масонских лож). Основной тенденцией развития современного мормонства является его неуклонное сближение с духом и буквой американского протестантизма.

Свидетели Иеговы. Основатель иеговизма — Ч. Т. Рассел (1852–1916) вышел из среды американских адвентистов, которые ожидали пришествия Христа в 1843 и 1844 г. Сам он полагал, что пришествие состоится в 1874 г., а когда этого не произошло, объявил, что с этого года началось невидимое «присутствие» Христа на земле (Рассел истолковал греческий термин «парусия» как присутствие). В 1879 г. он начал издавать журнал «Сторожевая башня и вестник присутствия Христа», а в 1884 г. основал Библейское общество сторожевой башни. С этого времени его учение стало распространяться в США, Канаде, Австралии и Европе. Свидетели Иеговы организованы по теократическому принципу и признают только власть Иеговы через посредство Христа, даже если она вступает в противоречие с мирской властью (отсюда многочисленные конфликты иеговистов с государством). На земле власть Иеговы осуществляется Президентом общества и комитетом управления из 17 членов. Основной формой миссионерской деятельности является распространение иеговистской литературы. В начале 90-х гг. Свидетели Иеговы насчитывали три с половиной миллиона активных членов в 212 странах. В странах восточной Европы они тайно действовали после окончания Второй мировой войны и сейчас вышли из подполья. Центр движения находится в Нью-Йорке.

Богословские взгляды Свидетелей Иеговы напоминают арианство, осужденное на Никейском соборе. Подобно Арию иеговисты считают Иисуса не вторым лицом Троицы, а первым из творений Божиих. Они верят, что Христос не был распят на кресте, а был казнен на столбе как залог послушания человечества Иегове. Только подобное послушание и способно спасти человечество. По смерти душа перестает существовать, но может быть воскрешена в будущем. После окончания царства Сатаны, который будет побежден в Армагеддонской битве, на Земле воцарится Иегова. Избранные 144 тыс. верующих вознесутся на небеса вместе с Христом, а остальные христиане останутся вечно жить на земле. После Армагеддона умершие христиане также воскреснут для жизни вечной.

Иеговисты считают отдание государственной присяги идолопоклонством. Они отказываются от переливания крови, ссылаясь на библейское предписание, запрещающее пить кровь. Эти и подобные радикальные взгляды ставят их в конфликтное положение по отношению к обществу и государству.

Богородичный Центр. (другие названия: «Церковь Пресвятой Богородицы преображающей», «Церковь третьего Завета», «Церковь Духа Параклита»и т. д.). Основатель движения о. Иоанн (Береславский) был рукоположен в «Секачевской» ветви катакомбной «Истинно Православной Церкви». В 1984 г. он, по его словам, получил откровение Богоматери у иконы Одигитрии в Смоленске. Откровение продолжалось несколько лет, и результат его — 20 пророческих книг — стал основой учения о. Иоанна. От «Истинно Православной Церкви» он был со временем отлучен как впавший в ересь и с группой единомышленников, в которую входили как бывшие катакомбники, так и новые члены, создал «Богородичный Центр».

Учение о. Иоанна носит ярко выраженный милленаристский характер — главное место в его пророчествах занимает грядущий конец света. Однако, конец этот может наступить либо как торжество новой эпохи Св. Духа, либо как страшная космическая катастрофа, в которой на первых порах верх одержат силы Антихриста. Какой из этих двух вариантов победит зависит от того, примут ли люди учение о. Иоанна. Если это произойдет, и человечество покается (процесс этот должен начаться в России), Богородица возьмет его под свою небесную защиту. С этой целью в начале девяностых годов члены Центра начали собирать подписи под так называемой «Белой грамотой». Предполагалось, что по всему миру будет собрано 200 миллионов таких подписей. Одновременно в России должен был быть заложен фундамент мировой теократии — возведение Богородицы на российский престол. Эта «Держава Богородицы» и должна была положить начало «Эпохе Духа Параклита», когда естество мира одухотворится и произойдет «богородичное преображение Земли».

В случае отсутствия признаков всеобщего покаяния до наступления третьего тысячелетия о. Иоанн обещал наступление страшных катаклизмов перед последней битвой добра и зла. Однако, в последних изданиях «Богородичного центра» тон апокалиптических пророчеств о. Иоанна несколько изменился. Видимо, осознав, что необходимое число подписей вряд ли будет собрано к концу тысячелетия, он остерегается теперь называть точные сроки конца света, намекая вместе с тем, что неким таинственным образом тот уже наступил, и каждый должен решить для себя — с кем он. Подобная смена акцентов свидетельствует о том, что движение перешло в более стабильную фазу своего существования. Об этом же свидетельствует и заметное снижение его прозелитической активности.

НРД неоязыческого происхождения

Современное неоязычество распадается на множество небольших групп, многие из которых принципиально отказываются от создания постоянно действующих организационных структур. В разных культурах они пытаются реконструировать разные формы языческого наследия: в странах английского языка это, по-преимуществу, кельтское язычество «Викка»(колдовство), в немецкой культуре — германское, у нас в России — славянское. В настоящее время наиболее изученной формой неоязычества является «Викка», которая является одиним из самых быстро растущих НРД в США и Великобритании. Вряд ли это движение будет распространяться в России (у нас в стране имеется свой обширный языческий пантеон), но какие-то закономерности роста неоязычества носят универсальный характер и знакомство с «Виккой» может помочь нам уяснить их смысл.

Создатель «Викки» — бывший теософ Джеральд Гарднер (1884–1964) — уверял, что он встретил последних британских ведьм после Второй мировой войны и записал практикуемые ими обряды (его книга «Колдовство сегодня» была опубликована в 1954 г.). Однако современные исследования показали, что «реконструированная» им система дохристианского язычества, поклонявшегося Богине — Матери, на самом деле представляет собой авторский синтез азиатских магических обрядов и ряда книг по европейскому ведовству. «Викка» попала в США в начале шестидесятых годов и получила определенную популярность на волне американской контркультуры. В настоящее время она является одним из идейных источников современного феминизма и ряда экологических групп. В основе неоязыческого ритуала лежит поклонение Великой Богине в трех ее ипостасях — девы (Кора), матери (Диана) и старухи (Геката). Спутник Богини — «рогатый бог»(Пан), и вдвоем они воплощают игру мужского и женского начал, составляющих силу, поддерживающую космос. Для использования этой силы неоязычники прибегают к двум видам магии — низкой (врачевание, достижение успеха в делах) и высокой — трансформация индивида. В основе этики «Викки» лежит принцип — «Делай, что пожелаешь, если это никому не вредит». В сфере интересов движения — экология, естественное питание, защита животных и т. д. Движение состоит из небольших групп (ковенов), которые встречаются два раза в месяц (рождение новой луны и полнолуние). Кроме того они празднуют ряд старинных кельтских праздников (Халлоуин, Бельтан и т. д.). В «Викке» существуют три степени посвящения — последняя (жреческая) предполагает совершение Великого ритуала (имитация совокупления между жрецом и жрицей, когда ритуальный нож опускается в чашу с вином).

В настоящее время число неоязычников в США и Великобритании исчисляется десятками тысяч. Кроме «Викки» популярностью пользуются египетская, друидская и древнескандинавская магия. Попытки создания общенациональных неоязыческих организаций (Церковь всех миров) не дали значительных результатов. В восьмидесятые годы начались попытки сближения неоязычества с унитариями, что привело к созданию Согласия унитариев — универсалистов — язычников, и при ряде унитаристских семинарий были созданы специальные отделения для подготовки неоязыческого унитаристского священства.

НРД синкретического происхождения

Церковь Унификации. Синкретизм является неотъемлемой чертой практически всех НРД, однако в последнее время он принимает в них доминирующий, «безбрежный» характер. Одним из ярких примеров синкретического образования является Церковь унификации, созданная корейским проповедником Муном. В 1936 г. шестнадцатилетнему Муну было видение Иисуса, который поручил ему довершить свою неоконченную миссию — создать идеальную семью. В 1954 г. Мун создал в Корее организацию «Ассоциация Св. Духа для объединения мирового христианства», которая и стала известна по всему миру как Церковь унификации. В 1958 г. церковь распространилась в Японию, в 1972 — в США. Наряду с успешной миссионерской деятельностью Мун сколотил немалое состояние на торговле лекарствами и сырьевыми ресурсами. Кроме того он стал известен как непримиримый борец против мирового коммунизма и особенно против северно-корейского режима. В США Мун развернул активную общественную и коммерческую деятельность, проявляя особый интерес к академической сфере и средствам массовой информации (Мун является владельцем крупной газеты «Вашингтон Таймс» и создателем «Академии мира»). Однако деятельность его в этой стране столкнулась с серьезной критикой и в 1982 г. он был посажен в тюрьму за неуплату налогов. В последние годы Церковь унификации активно занимается организацией религиозных и общественных форумов, призванных способствовать сближению различных политических и религиозных сил. В основе этой деятельности лежит убеждение Муна в том, что мир находится накануне Второго пришествия Христа и задача его церкви — подготовить человечество к этому событию. Основная база церкви находится в Корее и Японии, однако она имеет своих миссионеров в 120 странах (в том числе и в России). В США число ее сторонников невелико (около 5 тыс. чел.).

В 50–70 гг. апокалиптические чаянья Муна и его сторонников носили более интенсивный характер (конец света ожидался в 1957, 1976 и 1981 гг.). В настоящее время эти ожидания несколько ослабли и рассматриваются более долгосрочные перспективы Пришествия. В основе муновского богословия лежат три принципа — Творения, Грехопадения и Реставрации. Творец проявляет себя в мире через два начала — «Сун сан» (внутреннее, невидимое, женское) и «Хюн сан» (внешнее, видимое, мужское). Причина творения — божественная любовь, цель его — наслаждение радостью любви. Пав, Адам и Ева не сумели осуществить эту цель. Супружеская измена не позволила создать совершенную семью, миром овладел Сатана, и Бог пытается победить его в ходе человеческой истории, чтобы «реставрировать» творение. Для этого необходим Мессия, который должен иметь человеческую природу, победить грех и проявить мужское начало Бога. Для этого он должен жениться на женщине, знаменующей женское начало Бога. Неудача Иисуса, по Муну, заключалась в том, что он не женился и потому мог предложить своим последователям лишь духовное спасение. Завершая его миссию, Мун предлагает и спасение физическое. Сторонники Муна могут объединиться с Мессией путем воздержания, которое заканчивается браком с партнерами, подобранными самим Муном. Установление небесного царствия на земле (физического спасения) будет осуществлено через детей, родившихся в подобных браках.

«Белое Братство» (Юсмалос). Движение заявило о себе в 1990 г., когда тридцатилетняя украинская журналистка Марина Цвигун объявила себя двойным воплощением Девы Марии и Иисуса Христа и стала называть себя Мария Деви Христос. Ее муж, Юрий Кривоногов был провозглашен воплощением Иоанна Крестителя и получил имя Юоанна Свами. От двух этих имен и слова Логос была образована аббревиатура «Юсмалос», которая и стала названием движения. По обвинению в организации общественных беспорядков в Киеве супруги были приговорены к различным срокам лишения свободы, однако, Марина Цвигун из тюрьмы уже вышла.

Как свидетельствует одно из названий движения («Белое Братство»), а также имена его основателей (Деви — на санскрите «богиня», а Свами — титул духовного учителя), оно носит синкретический характер. Об этом же говорит и обилие оккультных элементов в учении и многочисленные ссылки на такие теософские авторитеты, как Е. Рерих и Е. Блаватская. В частности, из теософского словаря заимствован один из ключевых терминов учения — «фохат», значение которого, правда, переосмыслено. Если у Блаватской фохат — это скорее единый космический свет, то в учении «Юсмалос» — это некое излучение, которое играет двойственную роль. С одной стороны, оно одухотворяет избранных, с другой, убивает врагов движения.

Другим компонентом учения является активный милленаризм. Отсчет апокалиптическог времени начался в апреле 1990 г., когда, по свидетельству М. Цвигун, в нее «вошли» Иисус и Дева Мария, и должен был закончиться в ноябре 93-го ее распятием, воскресением, Страшным судом и вознесением 144 тысяч «верных юсмалиан», которые преобразятся в «небесных логосов» и составят «седьмую расу» (оба термина теософского происхождения). Земля должна была сгореть в космическом пожаре, но возродиться вновь и заселиться воплотившимися душами тех, кто все же успел покаяться, хотя и не присоединился вовремя к «Белому Братству». Их будет 600 миллионов, и они составят «шестую расу», а с небес к ним будут время от времени наведываться представители «шестой» и открывать различные «небесные тайны».

Поэднее (уже в тюрьме) М. Цвигун объяснила сбой в «апокалиптическом сценарии» тем, что ей строил козни ее муж и соратник, на самом деле оказавшийся замаскированным Антихристом. Сейчас, когда «Антихрист» остался в тюрьме, а сама Цвигун вышла на свободу, можно предположить, что «юсмалиане» расколятся на два лагеря. Кто-то сохранит преданность томящемуся в тюрьме Кривоногову и обвинит в апокалиптической неудаче его жену, другие, напротив, примут ее интерпретацию случившегося.

Библиография:

Иоанн (Шаховской), архиеп. Сектантство в православии и Православие в сектантстве//Православная община. № 10.

Колман Х. Ересь и сектантство: IV Всероссийский миссионерский съезд и проблема культурного влияния в России после 1905 г.//Православная община. № 31.

Кочетков Георгий, свящ. В начале было слово: Катехизис для просвещаемых. М., 1999.

Кочетков Георгий, свящ. Православно-протестантский диалог по вопросам миссии: Тезисы для размышления//Православная община. № 20.

Православие и христианские разделения/Сост. М. Воскресенский. М., 1996.

Barker E. The Making of a Moonie. London, 1984.

Barker E. New Religious Movements. London, 1995.

Bednarowsky M. New Religions and the Theological Imagination in America. Bloomington, 1989.

Faivre A., Needleman J. Modern Esoteric Spirituality. New York, 1992.

Hexham I., Poewe K. New Religions as Global Cultures. Oxford, 1997.

Melton J. G. Encyclopedic Handbook of Cults in America. New York, 1992.

Miller T. When Prophets Die. The Postcharismatic Fate of New Religious Movements. Albany, 1991.

Needleman J. The New Religions. New York, 1984.

Robbins T., Palmer S. Millenium, Messiahs and Mayhem. Contemporary Apocalyptic Movements. New York; London, 1997.

Saliba J. A. Understanding New Religious Movements. Grand Rapids: W. Eerdmans P. C., 1995.

Тема № 128

Эфир 28.08.2002

Хронометраж 47:00
НТВwww.ntv.ru
  
© ОАО «Телекомпания НТВ». Все права защищены.
Создание сайта «НТВ-Дизайн».


Сайт управляется системой uCoz